А. Теплюк: «Местные выборы в Украине стали борьбой “сеток”, “каруселей” и “косынок”, а не реальным волеизъявлением людей»

25 октября в Украине прошли выборы в органы местного самоуправления разного уровня. В день голосования после закрытия избирательных участков в правоохранительные органы поступило 4375 заявлений и сообщений о нарушениях в ходе избирательного процесса. Было составлено 224 административных протокола и начато 77 уголовных производств. Несмотря на большое количество нарушений и слабую организацию избирательного процесса в регионах, выборы получили высокую оценку как местных, так и зарубежных наблюдателей. Насколько качественными были эти выборы и что принесут Украине в будущем, в интервью ГолосUA анализирует политтехнолог Александр Теплюк.

– Александр, перед местными выборами было очень много разговоров, что законодательство, по которому они проводятся несовершенно, будут проблемы с организацией процесса голосования и бюллетенями. Какие проблемы показали сами выборы и что нужно исправить на будущее?

– Как оказалось, эти выборы – одна сплошная проблема, и я уже не говорю о самом дне голосования и о подсчете голосов. Приходит человек на свой избирательный участок, получает четыре бюллетеня – за главу ОТГ, областной совет, районный совет и местный совет, что уже очень много. В некоторых из них по 17-20 партий, и, кроме того, что надо ставить галочку за партию, нужно еще написать номер кандидата. По тем данным, которые я видел, очень много было ошибок, и члены, главы комиссий решали вопрос, действительный бюллетень или нет. Очень часто они принимали решение в нужное правильное русло для них, как им было сказано, а за ненужных кандидатов они отбрасывали и определяли бюллетень как недействительный — это первое. Второе, о чем нужно говорить, это то, что члены комиссии не опытные. Людей меняли за день, за два, и они не понимали, как себя вести.

– Они же не первый раз участвовали в выборах?

– Та даже если второй. Новое избирательное законодательство привело к тому, что они не понимали, как заполнять документы. Они сидят, звонят в центральные штабы и консультируются параллельно что и где надо писать. После того, как выборы в 20:00 закончились, некоторые сдавали свои бюллетени в течение 24 часов, а некоторые и дольше. Представьте их уровень. Наши наблюдатели и члены комиссий не в состоянии были забрать эти протоколы. Поэтому я давно говорю: должно быть онлайн-голосование, минимальное влияние человеческого фактора. У нас законодательство пишут «диванные» эксперты, которые в «поле» никогда не были и на практике не понимают, как упростить людям работу и само голосование. Они его усложняют для того, чтобы можно было манипулировать и фальсифицировать.

– То есть получается, что законодательство нужно менять?

– Я бы его менял, потому что Избирательный кодекс «сырой». А потом конкуренция внутри партий по территориальным спискам. Это привело к тому, что люди воевали между собой. Люди, которые должны тянуть партию, грызли и топили друг друга. Представляете, что законодательство создало ситуацию, которая ведет к саморазрушению политических проектов. Человек на втором-третьем месте не партию поднимает, что должен делать, а топит человека, который стоит на первом месте, или реального конкурента. Вот к чему свелось это все.

– Как же они потом будут сотрудничать, попав в местный совет, как они друг на друга смотреть будут?

– Никак. Мы пришли к тому, что они воевали уже во время избирательного процесса, и я уже не говорю, что будет потом. Представьте ситуацию, берем простой округ в местную ОТГ, этот округ имел 8 тысяч избирателей. Привожу просто математику. Фактически пришло 36 %. Если возьмём 20 партий и каждая партия выставила минимум 5 человек. 5 умножьте на 20 – 100 человек бьется за округ. Даже избирательную квоту нереально набрать. Каждый растянул, разорвал, и первый номер имеет превосходство над другими. Так где эта конкуренция, о которой говорили? Ее не было. Они создали систему внутреннего конфликта, которая привела к тому, что партии сами себя разрушали, и при этом все получили очень плохой результат. Мало кто смог мобилизовать избирателя. Потому эти местные выборы – это выборы среди своих – кум, сват, брат, и кто кого смог купить.

– Кстати о том, кто кого купил. Явка очень низкая. Это говорит о том, что голосовать в большинстве пришли люди заряженные идеологически и финансово?

– Как раз идеологию я бы здесь убрал, идеологии вообще почти не было или очень маленький процент. В основном были люди которых стимулировали или финансово, или в другой способ. И то, что коллеги говорят, что в Киеве были идеологические выборы, звучит нелепо. Мне рассказывали знакомые, что многих людей, например, которые не прописаны в Киеве, заставляли до 9 сентября изменять место голосования, чтобы они проголосовали за власть. Вот как выборы проводили.

– Это были сотрудники коммунальных служб?

– В том числе. Все, на кого местная администрация имеет влияние. Мы подходим к тому, что у нас произошла профанация выборов. Выборов, где кланы померялись своими финансовыми возможностями, влиянием и так далее. Кто имел реальное влияние, тот и победил. И не надо рассказывать о принадлежности к какой-то партии. На самом деле людям было все равно.

– То есть очень серьезную роль сыграл админресурс, что и мы видим, например, по выборам мэров крупных городов?

– Колоссальную роль играл админресурс, финансовый ресурс, человеческий ресурс, который был у кандидата в запасе, всё это сыграло играло роль. Все остальное, например, реклама, раздать агитационную продукцию – это заполнить вакуум, но никак почти не повлиять на результат голосования, максимум 2-3 %. Деньги, которые были отправлены на рекламу, в принципе для многих были потрачены впустую.

– В эти выборы были вложены, очевидно, сумасшедшие деньги?

– Просчитывали, что сотни миллионов гривен ушло только на борды. Для простого депутата средняя кампания в больших городах стоила от 10 до 100 тысяч долларов, а то и больше. Представьте, какие деньги люди выбрасывали для того, чтобы пройти.

– В день выборов сообщалось о самых разных нарушениях – агитация в день выборов, нарушение тайны голосования, подкуп избирателей, незаконное уничтожение документации, подвозы голосующих автобусами, драки, нападения на кандидатов. Чего только не было. А какие нарушения заметили Вы?

– Во время подсчета «заряженные» члены комиссий не давали наблюдателям от партий и кандидатов подходить, говорили, что коронавирус, вы обязаны отойти. Они поднимали бюллетень и называли, за кого голос, а в какую кучку он положил, никто не понимал. Это было во время самого подсчета. Затягивание, брали измором как всегда самого наблюдателя, люди не выдерживали. Я приезжал на участки, где люди со слезами уходили, они не могли получить протоколы. Это делалось для того, чтобы в дальнейшем правильно написать и составить протокол. Поэтому я все время повторяю: нужно онлайн-голосование, которое уже через час даст возможность понимать результат голосования. Если у нас дальше будет продолжаться бумажная волокита, у нас будут постоянно манипуляции, подтасовки, фальсификации, но никогда не будет настоящей демократии в выборах.

– Насколько важна была ночь с 25 на 26 октября в плане подсчета голосов и его контроля?

– Когда начали подсчитывать, многие разочаровались в результате. Соответственно начали звонить своим членам комиссии и главам и заставлять их затягивать само голосование и на месте думали, что делать с этим результатом и как его изменить: или вообще завалить участок, или еще что-то сделать, чтобы результат изменился. Поэтому ночь всегда очень важна.

– Можно ли считать эти выборы свободными, честными, демократическими на фоне того, какие были нарушения?

– Для меня эти выборы, наверное, самые нечестные, которые были за все время, потому что это были выборы «сеток», это были выборы «каруселей», «косынок» и так далее. Это были выборы разных технологий, но ни в коем случаем не волеизъявления людей. Если по Украине проголосовало 36 % людей, соответственно побеждает партия, которая с этих 36 % набрала каких-то 5 или 4 %, как вы думаете, это реальное волеизъявление людей и реально этим людям представлять интересы той или иной громады, которые имеют такую поддержку? Нет.

– То есть не было борьбы идей? Голосовали не за идею, а за…

– За стимул. Я знаю регионы, где партия вообще не проводила агитацию, а показывает второй результат, потому что сработали старые «сетки».

– Следовательно, власть на местах не обновилась?

– Осталась на процентов 80 той же самой, может и больше, потому что местная власть – это местные кланы, которые сейчас себя еще сильнее легализировали.

– И что это будет означать для дальнейших перспектив Украины?

– Когда говорят о важности децентрализации, я говорил, что это не для Украины на данный момент. Для меня это дробление страны и укрепление местных элит, которые в дальнейшем просто разорвут то, что так долго собиралось.

– Кстати, тут может быть проблематика рынка земли, и они заинтересованы в этом?

– В том числе и бюджет. Сейчас местным властям дали очень большие деньги, при этом эти местные власти с учетом слабости центральной смогут принять такие решения, которые могут повлиять на дальнейшее существование страны. В Украине существует вечная проблема – там, где два казака, там три гетмана.

– Кто же в целом победил на этих местных выборах? Именно эти кланы? 

– Кланы, феодалы на местах, они стали сильнее, они вообще захватили власть, потому что влияние партий и центра очень ослабло, и они смогли завести своих людей во все политические проекты и максимально взять власть в свои руки, и не важно, какая партия, важно, кто эти люди, которые зашли.

– И какие теперь будут отношения регионов с центром?

– Центр на сегодня почти полностью потерял власть. Все будут его игнорировать, будут заниматься своими делами. Если сейчас Зеленский ничего не предпримет, а ему это сложно, потому что у него нет уже монобольшинства, мы плавно переходим к феодализации нашей страны.

По материалам: golos.ua